В беседе мы обсуждаем, как формируется личность, какие бывают её типы и уровни организации, а также как культурные различия влияют на преобладающие черты в обществе. Dottie делится практическими наблюдениями о работе с разными клиентами — от высокофункциональных до психотического уровня, — и объясняет, как адаптировать терапию под особенности каждого.
Ведущий: – Дотти, в психодинамическом диагностическом справочнике перечислены разные типы личности. Могли бы вы их назвать?
– Дотти: Существуют шизоидная, параноидная, нарциссическая, психопатическая, истерическая, обсессивная, диссоциативная, зависимая, мазохистическая, гипоманиакальная, контрзависимая, садистическая и другие. Личность формируется постепенно: важны темперамент, эмоции детства, усвоенные защиты, модели идентификации и способы поддержания самооценки.
Ведущий: – То есть опыт детства играет ключевую роль?
– Дотти: Да. Важно, как вы справляетесь с разочарованиями: ищете виновных или умеете горевать и двигаться дальше. Темперамент ребёнка может быть принят семьёй или отвергнут, что формирует ощущение «со мной что-то не так». Плюс влияние травм, пренебрежения, чрезмерного контроля. Мозг запоминает опыт и строит прогнозы, как устроен мир.
Ведущий: – Может ли личность измениться во взрослом возрасте?
– Дотти: Да. Травма в любом возрасте способна повлиять на личность, как и зависимость. Нет «алкогольной личности»: при трезвости проявляется исходный характер. Меня всегда интересовали индивидуальные различия: усыновление, близнецовость, расовые и культурные различия, социальный класс — всё это влияет на терапию.
Ведущий: – Замечаете ли вы культурные особенности в доминирующих типах личности?
– Дотти: Конечно. Шведы описывают себя как шизоидных, итальянцы — истерических, поляки — посттравматических, россияне — мазохистических, норвежцы — избегающих, австралийцы — контрзависимых, японцы — склонных к соматизации. Американцев часто называют нарциссическими — у нас быстрые перемены, тревога за статус и культ индивидуальных прав.
Ведущий: – Какой тип встречается чаще всего?
– Дотти: Депрессивный. Он же часто встречается у терапевтов: чувствительность к критике, склонность винить себя. Параноидные же при критике ищут недостатки в других. Мазохистические личности могут оставаться в абьюзивных отношениях, потому что боятся одиночества.
Ведущий: – Значит, при одинаковых симптомах подходы могут отличаться?
– Дотти: Да. Один и тот же набор признаков может проявляться как депрессивный или самопоражающий стиль. Последние приходят с жалобами на других и ждут, что терапевт «починит их жизнь». От этого зависит план работы.
Ведущий: – Вы упомянули разные виды тревоги. Что это значит для терапии?
– Дотти: Есть анихиляционная тревога («меня уничтожат») и тревога сепарации («меня бросят»). Они имеют разные нейромедиаторные механизмы, поэтому важно их различать для подбора лечения.
Ведущий: – Как вы описали бы ключевые черты основных типов?
– Дотти: Параноидные колеблются между подозрительностью и идеализацией. Шизоидные — между желанием близости и уходом в дистанцию. Обсессивные сосредоточены на контроле, но имеют «зоны хаоса». Истерические — на гендере, власти и сексуальности. Нарциссические защищаются грандиозностью от стыда. Зависимые определяют себя через других, контрзависимые — через отрицание нужды в ком-то. Психопатическая организация строится вокруг власти и контроля.
Ведущий: – Насколько важен уровень организации личности?
– Дотти: Очень. Высокофункциональные способны к близким отношениям, самонаблюдению, зрелым защитам. На невротическом уровне методы эффективны, на пограничном — больше нестабильности, интенсивных эмоций, примитивных защит. Здесь важно следить за альянсом, готовиться к разрывам, чётко обозначать и держать границы.
Ведущий: – Что помогает при работе с пограничными пациентами?
– Дотти: Чёткие рамки, эмоциональная выразительность, обсуждение дилемм прямо, супервизия. Надо уметь выдерживать сильные реакции, признавать их и оставаться в контакте.
Ведущий: – А если пациент на психотическом уровне?
– Дотти: Там нарушены границы между собой и другим, возможны бредовые интерпретации. Важно чувство безопасности, уважение, недирективность и сочетание человеческого равенства с уверенностью в компетентности. Нормализация переживаний снижает стыд и тревогу.
Ведущий: – Как проходит ваша первая сессия?
– Дотти: Моя цель — контакт: узнать, что привело, как человек понимает свои трудности, что происходило недавно. Я спрашиваю о детстве, семье, работе, отношениях, травмах, зависимостях. Ранние воспоминания часто показывают базовое восприятие мира.
Ведущий: – Что вам дают эти описания?
– Дотти: Они показывают уровень нюансирования восприятия. Если человек видит других только как «хороших» или «плохих», лучше работать в «здесь и сейчас», развивая способность видеть сложность в себе и других.
Ведущий: – Какая конечная цель терапии?
– Дотти: Сделать человека более адаптивным в рамках его структуры личности, расширить диапазон реакций, уменьшить деструктивные паттерны. Травму нельзя отменить, но можно перестать определять себя только через неё.
Ведущий: – И что бы вы посоветовали студентам психотерапии?
– Дотти: Учитесь, но в сессии будьте собой. Заботьтесь о людях, будьте скромны, слушайте, создавайте атмосферу, где вас можно поправить. Если процесс застрял — ищите супервизию, а не вините себя или клиента.